Я насчитал три нестыковки в романе «Юдоль» Михаила Елизарова.
Во-первых, на странице 156 говорится, что Кириллов читал зелёные листки в малиновом галстуке, а на странице 199 говорится, что он был на том эфире в сером галстуке.
Во-вторых, на странице 442 говорится, что по колдуну Артурычу плачет стоматолог-протезист, но ранее из внешних характеристик Артурыча упоминается, лишь что у него нет усов (страница 236). В то же время на странице 227 про колдуна Алексеича говорится, что у него гнилозубая улыбка.
В-третьих, на странице 450 говорится, что колдуну Емельянычу откусили руку, но на странице 456 оказывается, что он лишился всего лишь уха.
Впрочем, все эти нестыковки можно списать на ненадёжность рассказчика, коим является сумасшедший диктор Кириллов, коротающий за рассказом о событиях романа положенное время над трупом Маргариты Цимбалюк для ритуала перехода в запретные города.
Во-первых, на странице 156 говорится, что Кириллов читал зелёные листки в малиновом галстуке, а на странице 199 говорится, что он был на том эфире в сером галстуке.
Во-вторых, на странице 442 говорится, что по колдуну Артурычу плачет стоматолог-протезист, но ранее из внешних характеристик Артурыча упоминается, лишь что у него нет усов (страница 236). В то же время на странице 227 про колдуна Алексеича говорится, что у него гнилозубая улыбка.
В-третьих, на странице 450 говорится, что колдуну Емельянычу откусили руку, но на странице 456 оказывается, что он лишился всего лишь уха.
Впрочем, все эти нестыковки можно списать на ненадёжность рассказчика, коим является сумасшедший диктор Кириллов, коротающий за рассказом о событиях романа положенное время над трупом Маргариты Цимбалюк для ритуала перехода в запретные города.
Моё издание «Скорбных элегий» Овидия изрядно изношено, но для данного произведения это даже уместно, ведь сам Овидий пишет в начале первой книги, обращаясь к отправляемому в Рим свитку:
Пусть по обрезам тебя не гладит хрупкая пемза,
В люди косматым явись, с долго небритой щекой.
Пятен своих не стыдись, пусть каждый, кто их увидит,
В них угадает следы мной проливаемых слёз.
Современному изданию «Скорбных элегий» могла бы даже пойти к лицу стилизация потёртости, как у книг серии «Читальня Михаила Елизарова».
Пусть по обрезам тебя не гладит хрупкая пемза,
В люди косматым явись, с долго небритой щекой.
Пятен своих не стыдись, пусть каждый, кто их увидит,
В них угадает следы мной проливаемых слёз.
Современному изданию «Скорбных элегий» могла бы даже пойти к лицу стилизация потёртости, как у книг серии «Читальня Михаила Елизарова».
Как пишет Светоний (Божественный Юлий, 82), Цезарь даже перед смертью поправил тогу таким образом, чтобы пристойнее упасть. Подобную меру предосторожности Овидий приписывает Поликсене (Метаморфозы, XIII.479), готовящейся быть закланной для удовлетворения загробной похоти Ахилла.
С этой благопристойной щепетильностью контрастирует библейский Ной в своей неприкрытой хмельной наготе (Быт9:21). И, хотя левитам Господь велел прикрывать срамоту специальным элементом облачения (Исх28:42), однако к голым танцам Давида (2Цар6:20) Он отнёсся не менее благосклонно, чем к поеданию священных хлебов (1Цар21:6).
Далеко на так безразличен к приличиям был Метрокл Маронейский, который, по сообщению Диогена Лаэрция (VI.94), едва не заморил себя голодом со стыда, когда ненароком выпустил кишечные газы на лекции Феофраста. И лишь киник Кратет, повторив солидарным эхом ту же оплошность в личной беседе, вернул ему вкус к жизни.
Не потому ли семитская мудрость укоренилась в Средиземноморье, что она сделала язычников менее восприимчивыми к подобным тревогам?
С этой благопристойной щепетильностью контрастирует библейский Ной в своей неприкрытой хмельной наготе (Быт9:21). И, хотя левитам Господь велел прикрывать срамоту специальным элементом облачения (Исх28:42), однако к голым танцам Давида (2Цар6:20) Он отнёсся не менее благосклонно, чем к поеданию священных хлебов (1Цар21:6).
Далеко на так безразличен к приличиям был Метрокл Маронейский, который, по сообщению Диогена Лаэрция (VI.94), едва не заморил себя голодом со стыда, когда ненароком выпустил кишечные газы на лекции Феофраста. И лишь киник Кратет, повторив солидарным эхом ту же оплошность в личной беседе, вернул ему вкус к жизни.
Не потому ли семитская мудрость укоренилась в Средиземноморье, что она сделала язычников менее восприимчивыми к подобным тревогам?
Гобзавру в своё время пришлось немало поупражняться в риторике, чтобы очистить свою привычку называть маму по имени от инцестуальных ассоциаций. Однако ещё в «Метаморфозах» Овидия Библида, воспылавшая нечистою страстью к брату Кавну, «Предпочитает, чтоб он её Библидой звал, не сестрою» (IX.467). Также в 6 серии «Осторожно, модерн! 2» Задов, влюбившись в падчерицу Татьяну, просит называть его «Вася».
То есть чем сильнее люди влюбляются в родных, тем более им ненавистны обозначения родственных связей, что позволяет говорить о своеобразном «законе сохранения инцеста». Но в фильмах для взрослых этот закон не работает, так как в них навязчивое упоминание названий родственных связей в диалогах между персонажами — самый действенный способ маркировки этих связей.
То есть чем сильнее люди влюбляются в родных, тем более им ненавистны обозначения родственных связей, что позволяет говорить о своеобразном «законе сохранения инцеста». Но в фильмах для взрослых этот закон не работает, так как в них навязчивое упоминание названий родственных связей в диалогах между персонажами — самый действенный способ маркировки этих связей.
Приснилось, что я лежал в палате хирургического отделения и, когда врач во
время обхода спросил у больного напротив меня, каков его недуг, то он стянул
носок со ступни, и изнутри неё вывалился огромный окровавленный свищ. Врач
пришёл в восторг при виде свища, схватил его, стал сдавливать и растягивать,
чтобы его оконечность походила на пасть плотоядного червя, а сам издавал
рычащие звуки будто бы от лица этого монстра.
Вся палата покатилась со смеху от этого медицинского юмора.
время обхода спросил у больного напротив меня, каков его недуг, то он стянул
носок со ступни, и изнутри неё вывалился огромный окровавленный свищ. Врач
пришёл в восторг при виде свища, схватил его, стал сдавливать и растягивать,
чтобы его оконечность походила на пасть плотоядного червя, а сам издавал
рычащие звуки будто бы от лица этого монстра.
Вся палата покатилась со смеху от этого медицинского юмора.
От Абдуля часто можно было слышать, что в СССР убивали за джинсы. Кому-то это
может показаться клеветой и сгущением красок, но нельзя и сбрасывать со счетов
следующий фрагмент Лукреция (V.1418-1420):
Также одежду из шкур оставили люди звериных,
Хоть и внушала она при открытьи столь сильную зависть,
Что несомненно убит был тайком её первый владетель.
То есть мотив убийства обладателя модной одежды из-за зависти имеет
общечеловеческий характер. И не только общечеловеческий, ведь в 45 серии
"Осторожно, модерн! 2" собака Герда разорвала говорящую крысу Жору после того,
как Павел сшил для этой крысы маленькие трусики.
может показаться клеветой и сгущением красок, но нельзя и сбрасывать со счетов
следующий фрагмент Лукреция (V.1418-1420):
Также одежду из шкур оставили люди звериных,
Хоть и внушала она при открытьи столь сильную зависть,
Что несомненно убит был тайком её первый владетель.
То есть мотив убийства обладателя модной одежды из-за зависти имеет
общечеловеческий характер. И не только общечеловеческий, ведь в 45 серии
"Осторожно, модерн! 2" собака Герда разорвала говорящую крысу Жору после того,
как Павел сшил для этой крысы маленькие трусики.
Приснилось, что смотрел фильм, в котором рассказывалось о женщине, которая в
один прекрасный день разделась, нацепила небольшой искусственный член, а на него
насадила небритую искусственную вагину наружной частью к зрителю и в таком виде
прислонилась к прозрачной входной двери своего дома, чтобы поизумлять прохожих.
В это время мимо её дома проходил один режиссёр, который восхитился этим
зрелищем, завязал с ней разговор и подружился.
Потом они пошли в отель и сели в лифт. Когда лифт поднимался, из стен вылезли
уродливые чудища и утащили женщину с собой в ад за её развратные выходки,
прогневавшие Господа. За эти-то выходки он велел подвергнуть её самым чудовищным
пыткам, какие только возможны.
Фильм же этот я начинал смотреть дважды, сначала в оригинале, но текст диалогов
показался слишком сложным, и я стал смотреть заново в переводе.
До этого же мне долгое время сны не снились. Возобновление же показа снов я
связываю с тем, что заменил батарейки в часах, тикание которых, должно быть, и
навевает ночные грёзы.
История же фильма представляет собой обращение мотива вознесения. Из Библии мы
знаем о Енохе, которого ещё при жизни Господь забрал в рай. В этом же фильме
человек ещё при жизни оказался ввергнут в ад. В Библии же подобное произошло с
участниками восстания Корея.
один прекрасный день разделась, нацепила небольшой искусственный член, а на него
насадила небритую искусственную вагину наружной частью к зрителю и в таком виде
прислонилась к прозрачной входной двери своего дома, чтобы поизумлять прохожих.
В это время мимо её дома проходил один режиссёр, который восхитился этим
зрелищем, завязал с ней разговор и подружился.
Потом они пошли в отель и сели в лифт. Когда лифт поднимался, из стен вылезли
уродливые чудища и утащили женщину с собой в ад за её развратные выходки,
прогневавшие Господа. За эти-то выходки он велел подвергнуть её самым чудовищным
пыткам, какие только возможны.
Фильм же этот я начинал смотреть дважды, сначала в оригинале, но текст диалогов
показался слишком сложным, и я стал смотреть заново в переводе.
До этого же мне долгое время сны не снились. Возобновление же показа снов я
связываю с тем, что заменил батарейки в часах, тикание которых, должно быть, и
навевает ночные грёзы.
История же фильма представляет собой обращение мотива вознесения. Из Библии мы
знаем о Енохе, которого ещё при жизни Господь забрал в рай. В этом же фильме
человек ещё при жизни оказался ввергнут в ад. В Библии же подобное произошло с
участниками восстания Корея.
Обратил внимание, что кружка с горячим имбирным чаем горячее, чем кружка с
горячим обычным чаем. Думаю, это вызвано тем, что в составе имбиря больше
элемента огня.
В составе же гречки много элемента воздуха, т. к. её поедание вызывает икоту.
горячим обычным чаем. Думаю, это вызвано тем, что в составе имбиря больше
элемента огня.
В составе же гречки много элемента воздуха, т. к. её поедание вызывает икоту.
Запомнить, что о золотом тельце говорится в тридцать второй главе книги Исход,
можно с помощью такого мнемонического правила: тридцать два это два в пятой
степени, пятый месяц — май, а в мае солнце находится в созвездии Тельца.
можно с помощью такого мнемонического правила: тридцать два это два в пятой
степени, пятый месяц — май, а в мае солнце находится в созвездии Тельца.
18:28
LVII. О магии приправ
Как известно, в книге Бытия Ревекка приготовила для Исаака мясо домашних козлят
под видом дичи (Быт27:14). Епископ Виссарион (Нечаев) в своём толковании этого
места замечает, что она могла воспользоваться приправами, чтобы придать
домашнему мясу вкус дичи. Возможность этого подтверждается распространённой у
древних римлян историей про повара, который был способен с помощью правильно
подобранных приправ придать свинине вкус любого другого мяса (Тит Ливий,
XXXV.49.7; Сатирикон, 70).
под видом дичи (Быт27:14). Епископ Виссарион (Нечаев) в своём толковании этого
места замечает, что она могла воспользоваться приправами, чтобы придать
домашнему мясу вкус дичи. Возможность этого подтверждается распространённой у
древних римлян историей про повара, который был способен с помощью правильно
подобранных приправ придать свинине вкус любого другого мяса (Тит Ливий,
XXXV.49.7; Сатирикон, 70).
Как известно, четвёртая книга Царств заканчивается сценой разрушения Иерусалима
Навузарданом, начальником телохранителей Навуходоносора.
Титулу "начальник телохранителей" в русском переводе (4Цар25:8) соответствует
слово ἀρχιμάγειρος в Септуагинте, которое также можно перевести как "начальник
поваров". И именно так оно было по неведению передано в некоторых старолатинских
переводах Септуагинты, величающих Навузардана как "princeps coquorum".
Хотя в Вульгате этот недосмотр был исправлен, однако манускрипты со старым
переводом уже успели достаточно разойтись, чтобы заставить многих средневековых
авторов приписывать Навузардану эту неуместную должность, иные из которых,
ничуть не смутившись, объясняли это как метафору гибельности чревоугодия.
Хотя, если вчитаться в эпичную сцену разрушения Иерусалима, то несложно уловить
в ней кулинарные нотки, ведь там упоминается огонь (4Цар25:9), виноград
(4Цар25:12), посуда (4Цар25:14), гранатовые плоды (4Цар25:17). Да и главу в
целом завершает упоминание о том, как вавилонский царь Евилмеродах обеспечивал
до конца жизни пищей иудейского царя Иехонию.
Подобную двусмысленность породил и один из титулов Потифара в Быт39:1: буквально
он значит "евнух", но так могли обозначаться и царедворцы. Причём в данном
случае Вульгата предпочитает буквальное чтение и не смущается наречь женатого
Потифара евнухом.
Как видно из того же стиха, этот евнух одновременно является и начальником
поваров. Но чем хорош евнух на посту повара? Быть может, слухи об осквернении
пищи обслуживающим персоналом были в ходу уже в древности, и потому
повару-евнуху отдавалось предпочтение, так как у него число способов осквернить
пищу уменьшалось на один?
Навузарданом, начальником телохранителей Навуходоносора.
Титулу "начальник телохранителей" в русском переводе (4Цар25:8) соответствует
слово ἀρχιμάγειρος в Септуагинте, которое также можно перевести как "начальник
поваров". И именно так оно было по неведению передано в некоторых старолатинских
переводах Септуагинты, величающих Навузардана как "princeps coquorum".
Хотя в Вульгате этот недосмотр был исправлен, однако манускрипты со старым
переводом уже успели достаточно разойтись, чтобы заставить многих средневековых
авторов приписывать Навузардану эту неуместную должность, иные из которых,
ничуть не смутившись, объясняли это как метафору гибельности чревоугодия.
Хотя, если вчитаться в эпичную сцену разрушения Иерусалима, то несложно уловить
в ней кулинарные нотки, ведь там упоминается огонь (4Цар25:9), виноград
(4Цар25:12), посуда (4Цар25:14), гранатовые плоды (4Цар25:17). Да и главу в
целом завершает упоминание о том, как вавилонский царь Евилмеродах обеспечивал
до конца жизни пищей иудейского царя Иехонию.
Подобную двусмысленность породил и один из титулов Потифара в Быт39:1: буквально
он значит "евнух", но так могли обозначаться и царедворцы. Причём в данном
случае Вульгата предпочитает буквальное чтение и не смущается наречь женатого
Потифара евнухом.
Как видно из того же стиха, этот евнух одновременно является и начальником
поваров. Но чем хорош евнух на посту повара? Быть может, слухи об осквернении
пищи обслуживающим персоналом были в ходу уже в древности, и потому
повару-евнуху отдавалось предпочтение, так как у него число способов осквернить
пищу уменьшалось на один?
17:49
LV. О святом Будде
Оказывается, одним из святых католического и православного пантеона является
Будда, получилось же это следующим образом.
В XI в. грузинский книжник Евфимий Афонский перевёл на греческий язык грузинский
эпос «Balavariani», представляющий собой христианизированное изложение истории
Будды, где индийский царевич Иосафат (искажённое Бодхисаттва) под влиянием
старца Варлаама становится христианином.
Перевод приобрёл популярность, не заставила себя ждать латинская версия, и
наконец церковники, уверенные в аутентичности жития, водворили св. Иосафата в
свои пантеоны.
Евфимий же вскоре после завершения перевода умер, упав с взбрыкнувшего мула.
Возможно, Господь поспешил таким образом поставить точку на столь блестящей
литературной карьере.
Эта история может показаться менее нелепой, если придерживаться платонизма
относительно литературных персонажей, ведь, если в порядке вещей влюбляться в
них в духе рыцарского идеала любви на расстоянии, то почему бы и не прославить
их в чине святых.
Будда, получилось же это следующим образом.
В XI в. грузинский книжник Евфимий Афонский перевёл на греческий язык грузинский
эпос «Balavariani», представляющий собой христианизированное изложение истории
Будды, где индийский царевич Иосафат (искажённое Бодхисаттва) под влиянием
старца Варлаама становится христианином.
Перевод приобрёл популярность, не заставила себя ждать латинская версия, и
наконец церковники, уверенные в аутентичности жития, водворили св. Иосафата в
свои пантеоны.
Евфимий же вскоре после завершения перевода умер, упав с взбрыкнувшего мула.
Возможно, Господь поспешил таким образом поставить точку на столь блестящей
литературной карьере.
Эта история может показаться менее нелепой, если придерживаться платонизма
относительно литературных персонажей, ведь, если в порядке вещей влюбляться в
них в духе рыцарского идеала любви на расстоянии, то почему бы и не прославить
их в чине святых.
Интересный пример темоподобия представляет собой 176 глава "Деяний римлян". Её
повествовательная часть состоит из двух разрозненных рассказов: первый — о
сиамских близнецах, разветвляющихся от пояса вверх на две груди и головы, второй
— о дереве, корни которого отравила змея, из-за чего оно было лишено плодоносной
силы, пока садовник не полил его ветки териаком.
Благодаря такому совмещению двух отдельных сюжетов текст начинает напоминать
собственную тему, структурно уподобляясь сиамским близнецам.
Это заставляет вспомнить, как Игорь "Гарклав" Малишевский в лекции о "Моби Дике"
сказал, что этот роман сам напоминает кита с его скромным сюжетным скелетом и
обильным жировым слоем бессвязных зарисовок из быта китобойцев. Малишевский на
той лекции честно признался, что не читал других романов Мелвилла, иначе бы
наверняка заметил, что подобной китовой анатомией обладают и другие его романы,
и лишь в "Моби Дике" впервые имя, структура и тема слились в гармонии тотальной
китовости.
Впрочем, и в начале времён сначала появился Левиафан, а потом Адам, давший ему
имя.
повествовательная часть состоит из двух разрозненных рассказов: первый — о
сиамских близнецах, разветвляющихся от пояса вверх на две груди и головы, второй
— о дереве, корни которого отравила змея, из-за чего оно было лишено плодоносной
силы, пока садовник не полил его ветки териаком.
Благодаря такому совмещению двух отдельных сюжетов текст начинает напоминать
собственную тему, структурно уподобляясь сиамским близнецам.
Это заставляет вспомнить, как Игорь "Гарклав" Малишевский в лекции о "Моби Дике"
сказал, что этот роман сам напоминает кита с его скромным сюжетным скелетом и
обильным жировым слоем бессвязных зарисовок из быта китобойцев. Малишевский на
той лекции честно признался, что не читал других романов Мелвилла, иначе бы
наверняка заметил, что подобной китовой анатомией обладают и другие его романы,
и лишь в "Моби Дике" впервые имя, структура и тема слились в гармонии тотальной
китовости.
Впрочем, и в начале времён сначала появился Левиафан, а потом Адам, давший ему
имя.
В 166 главе "Деяний римлян" цитируются два стиха Овидия:
Que dant queve negant, gaudent tamen esse rogate;
Ludunt formose; casta est, quam nemo rogavit.
Эти стихи из разных произведений: первый из "Науки любви" (I.345), второй из "Любовных элегий"
(I.8.43). Однако единство метра и темы, а также завершение на форму глагола "rogo" обеспечивает
бесшовность этого коллажа. Естественно, что переводчики этих двух произведений не позаботились
закончить эти строки формами одного и того же глагола. Но исправить это упущение можно было бы так:
И уступившей, и отказавшей быть любо желанной;
Те, кто пригожи, резвятся; чисты те, кого не желают.
Que dant queve negant, gaudent tamen esse rogate;
Ludunt formose; casta est, quam nemo rogavit.
Эти стихи из разных произведений: первый из "Науки любви" (I.345), второй из "Любовных элегий"
(I.8.43). Однако единство метра и темы, а также завершение на форму глагола "rogo" обеспечивает
бесшовность этого коллажа. Естественно, что переводчики этих двух произведений не позаботились
закончить эти строки формами одного и того же глагола. Но исправить это упущение можно было бы так:
И уступившей, и отказавшей быть любо желанной;
Те, кто пригожи, резвятся; чисты те, кого не желают.
В 166 главе "Деяний римлян" даётся описание и моральное толкование правил средневековой вариации
шахмат.
Одна из решаемых анонимным автором проблем — почему женщина (королева) участвует в сражении. Из этой
проблемы он находчиво выпутывается, ссылаясь на нравы народов, в которых женщины сопровождают мужчин
на войну. В качестве примера такого народа он приводит татар, но и Тацит пишет подобное о германцах
(De moribus et situ Germanorum, 7-8). В связи с тем, что далее королева уподобляется Богородице,
можно также вспомнить кондак "Взбранной воеводе", приписывающий Марии чин предводительницы
ангельского воинства.
Так как в описываемой вариации шахмат королева ещё довольно слабая фигура, которая вдобавок
автоматически рубится, если отходит далеко от короля, то такого объяснения оказывается достаточно.
Перед лицом же современных шахмат, где королева по уровню могущества стала откровенной Action Girl,
его объясняющая сила несколько меркнет, и приходится искать опору в иных культурных артефактах
наподобие фильма "Действуй, Маня!"
шахмат.
Одна из решаемых анонимным автором проблем — почему женщина (королева) участвует в сражении. Из этой
проблемы он находчиво выпутывается, ссылаясь на нравы народов, в которых женщины сопровождают мужчин
на войну. В качестве примера такого народа он приводит татар, но и Тацит пишет подобное о германцах
(De moribus et situ Germanorum, 7-8). В связи с тем, что далее королева уподобляется Богородице,
можно также вспомнить кондак "Взбранной воеводе", приписывающий Марии чин предводительницы
ангельского воинства.
Так как в описываемой вариации шахмат королева ещё довольно слабая фигура, которая вдобавок
автоматически рубится, если отходит далеко от короля, то такого объяснения оказывается достаточно.
Перед лицом же современных шахмат, где королева по уровню могущества стала откровенной Action Girl,
его объясняющая сила несколько меркнет, и приходится искать опору в иных культурных артефактах
наподобие фильма "Действуй, Маня!"
У Фукидида речь о водолазах заходит дважды: первый раз это пелопоннеские
водолазы, доставляющие провизию лакедемонянам, осаждённым на острове
Сфактерия, второй раз — афинские водолазы, выдёргивающие
заградительные колья из дна Большой гавани Сиракуз.
Второе из этих упоминаний неявно содержит в себе третье: ведь
предварительно эти колья непременно должны были быть водружены в гавань
никем иным, как, конечно же, сиракузскими водолазами.
водолазы, доставляющие провизию лакедемонянам, осаждённым на острове
Сфактерия, второй раз — афинские водолазы, выдёргивающие
заградительные колья из дна Большой гавани Сиракуз.
Второе из этих упоминаний неявно содержит в себе третье: ведь
предварительно эти колья непременно должны были быть водружены в гавань
никем иным, как, конечно же, сиракузскими водолазами.
В рассказе "Пальба" Юрия Мамлеева главным увлечением героя является
гоняться за крысами. Почему у него появилось такое увлечение, в рассказе
не объясняется, но Плутарх в "Застольных беседах" сообщает, что от
болезней печени может появиться желание гоняться за мышами (8.IX 733c).
Таким образом, если упомянутые болезни не делают различий между
таксонами мельче семейства, то можно заключить, что болезни печени
могут вызвать желание гоняться за крысами, мышами и полёвками.
Также можно вспомнить, что в финале поэмы "Москва-Петушки" героя
закалывают в горло, что выступает параллелью к смерти самого автора
от рака горла. Героя же "Пальбы" закалывают в сердце. Если допустить,
что Мамлеев задействовал подобную параллель, то можно предположить,
что, если за мышами гоняются от нездоровья в печени, то за крысами
гоняются от нездоровья в сердце.
гоняться за крысами. Почему у него появилось такое увлечение, в рассказе
не объясняется, но Плутарх в "Застольных беседах" сообщает, что от
болезней печени может появиться желание гоняться за мышами (8.IX 733c).
Таким образом, если упомянутые болезни не делают различий между
таксонами мельче семейства, то можно заключить, что болезни печени
могут вызвать желание гоняться за крысами, мышами и полёвками.
Также можно вспомнить, что в финале поэмы "Москва-Петушки" героя
закалывают в горло, что выступает параллелью к смерти самого автора
от рака горла. Героя же "Пальбы" закалывают в сердце. Если допустить,
что Мамлеев задействовал подобную параллель, то можно предположить,
что, если за мышами гоняются от нездоровья в печени, то за крысами
гоняются от нездоровья в сердце.
Финал девяносто седьмой главы первого тома романа Mardi проливает
свет на историософию Мелвилла. В сущности там идёт речь о единой
субъектности добрых сил в истории (в частности, сделавших закладку в
Дубе Хартии, укрывших Гофа и Уолли, бостонских чаёвников, Муканны и
Брута).
Сходную схему логики истории отстаивает Филип Дик, у которого Бог и
дьявол ведут друг против друга шахматную партию, ходы в которой —
это благие и дурные вмешательства в историю в духе Квантового Скачка.
У Дика правда это процесс более дискретен и извилист, что делает его
похожим на алгоритмическое хождение по лабиринту, но, если учесть,
что он всю историю с I в. н. э. считал разворачивающейся в симуляции с
фиктивным временем, то эта извилистость может быть понята не столь
прямолинейно.
свет на историософию Мелвилла. В сущности там идёт речь о единой
субъектности добрых сил в истории (в частности, сделавших закладку в
Дубе Хартии, укрывших Гофа и Уолли, бостонских чаёвников, Муканны и
Брута).
Сходную схему логики истории отстаивает Филип Дик, у которого Бог и
дьявол ведут друг против друга шахматную партию, ходы в которой —
это благие и дурные вмешательства в историю в духе Квантового Скачка.
У Дика правда это процесс более дискретен и извилист, что делает его
похожим на алгоритмическое хождение по лабиринту, но, если учесть,
что он всю историю с I в. н. э. считал разворачивающейся в симуляции с
фиктивным временем, то эта извилистость может быть понята не столь
прямолинейно.
Популярный мотив в высмеивании мужчин с большим весом связан с тем фактом,
что выпирающее брюхо заслоняет гениталии. Древнейшее упоминание этого
мотива, которое мне встречалось, — это глава о фиванском стратеге Эпаминонде
в "Изречениях царей и полководцев" Плутарха.
Не стоит забывать, что гениталии являются одним из древнейших и
могущественнейших оберегов, так что любая форма дистанцирования от них
уменьшает и без того скудные ресурсы, к которым можно прибегнуть в
противодействии тёмным силам. Поэтому в том, что брюхо изгоняет уд в царство
теней, может заключаться его главная опасность.
Заговорив об Эпаминонде, нельзя по созвучию не вспомнить и о могущественном
апотропеическом ритуале "Эпапа", выполнение которого тоже осложняется, если
телосложение обременено массивным животом.
что выпирающее брюхо заслоняет гениталии. Древнейшее упоминание этого
мотива, которое мне встречалось, — это глава о фиванском стратеге Эпаминонде
в "Изречениях царей и полководцев" Плутарха.
Не стоит забывать, что гениталии являются одним из древнейших и
могущественнейших оберегов, так что любая форма дистанцирования от них
уменьшает и без того скудные ресурсы, к которым можно прибегнуть в
противодействии тёмным силам. Поэтому в том, что брюхо изгоняет уд в царство
теней, может заключаться его главная опасность.
Заговорив об Эпаминонде, нельзя по созвучию не вспомнить и о могущественном
апотропеическом ритуале "Эпапа", выполнение которого тоже осложняется, если
телосложение обременено массивным животом.
Комментарии (2)
Композиция этого сериала привлекает тем, что вслед за
подражанием Попцова Чикатило и сам сериал "Тень Чикатило"
подражает сериалу "Чикатило", т. е. название можно понимать
и как "Тень „Чикатило”". Собирается тот же состав звёздной
команды, правда приходится попыхтеть, чтобы выманить всех
Ахиллесов из палаток, стряхивается пыль с навевавшей скуку
уже в оригинале любовной линии. Но, в отличие от теней
зловещей Каркозы, данная тень не удлиняется, а остаётся
верной своей редуцированной природе и в отношении
протяжённости.
Сам Попцов тоже персонаж менее сложный, чем Чикатило. Своим
кредо маньяка-крестоносца он под стать протагонистам фильма
Frailty (2001). Процедура посвящения в маньяки тоже близка к
нисхождению ангела во Frailty, только Чикатило в данном
случае проводит недобросовестную манипуляцию подобно
кукловоду-Ставрогину из "Бесов".
Такая конгруэнтная чувствующая свои границы тень вполне
способна быть источником отрадной прохлады.
подражанием Попцова Чикатило и сам сериал "Тень Чикатило"
подражает сериалу "Чикатило", т. е. название можно понимать
и как "Тень „Чикатило”". Собирается тот же состав звёздной
команды, правда приходится попыхтеть, чтобы выманить всех
Ахиллесов из палаток, стряхивается пыль с навевавшей скуку
уже в оригинале любовной линии. Но, в отличие от теней
зловещей Каркозы, данная тень не удлиняется, а остаётся
верной своей редуцированной природе и в отношении
протяжённости.
Сам Попцов тоже персонаж менее сложный, чем Чикатило. Своим
кредо маньяка-крестоносца он под стать протагонистам фильма
Frailty (2001). Процедура посвящения в маньяки тоже близка к
нисхождению ангела во Frailty, только Чикатило в данном
случае проводит недобросовестную манипуляцию подобно
кукловоду-Ставрогину из "Бесов".
Такая конгруэнтная чувствующая свои границы тень вполне
способна быть источником отрадной прохлады.